Неизбежная Камчатка

Неизбежная Камчатка
(фотографии к этой заметке можно посмотреть здесь)

Храпя и задыхаясь, кобыла судорожными рывками тужится вскарабкаться на очередную кручу, пытаюсь направлять ее подъем по косогору «серпантином», но она устала и уже плохо слушается как повода, так и шенкелей. Здесь не используют удила (точнее, используют лишь в качестве наказания непослушной коняжке, называя это, согласно тонкому камчатскому юмору, «конфетой»). Того и гляди, грозит лопнуть, как позавчера, подпруга. Наконец взбираемся на более-менее плоскую площадку. Белесые потные бока вздымаются, как кузнечные меха, на губах зачатки пены. Очевидно, дальше только пешком, но и за это спасибо моей четвероногой подруге, она сэкономила мне силы на оставшиеся 3/4 самого крутого подъема. Антон тоже спешивается со своего жеребца. Дружище уже добыл своего барана, и сегодня пошел со мной только «за компанию» и для поддержки. Наши проводники ждут на макушке, они засекли баранов на противоположной стороне распадка и теперь мониторят их поведение с двух разных ракурсов. Поэтому мы взбираемся дальним путем, чтобы ветер не упредил животных о нашем присутствии раньше времени. Сегодня мой четвертый подъем и третья попытка подойти к трофею на выстрел, поэтому, уже более-менее понимая свои силы и возможности, берегу дыхание и поднимаюсь не спеша. На мне только карабин, который по давней привычке не доверяю нести ни кому, и малюсенькая аптечка с валидолом и самым необходимым. Бинокль с дальномером от «Сваровского» пришлось отдать своему тезке Вадиму, он ему сейчас нужнее там, на верху. Останавливаться для того, чтобы перевести дыхание, приходится все чаще, уже не через 40-50 м, как в начале подъема, а через 5-10. Пот градом, шляпу тащу в руке, но вот и гребень, по которому дальше двигаемся с Антоном бараньей тропой. Наконец видим Вадима, он оборачивается и машет нам рукой, чтобы пригнулись. Подползаем. Баранов в этот раз замечаю не сразу, так удачно цвет шкур сливается с ландшафтом. До них около километра. Самый красивый самец лежит метров 20 ниже седловины на гребне, но самки, частично его окружающие, частично же находятся на самой седловине. Поэтому долго держим совет, как обойти хребет, не потревожив гарем, работающий «сигнальщиками».

Решаем отправить сначала на разведку быстроногого Стасика, чтобы поглядел на предмет наличия самок на обратной стороне седловины. Неужели уже 7 лет прошло, как я, едва не отдав Богу душу на горных переходах, все же успешно отстрелялся по камчатскому снежному барану, заодно зафиксировав, наверное, единственный в истории случай одновременного залпового огня четырех охотников на индивидуальной охоте в горах? Этот снимок квартета московских охотников с трофеями, добытыми одновременно по команде «огонь», помню, облетел тогда интернет. Невероятное оказалось возможным, причем это был единственный шанс не вернуться всем пустыми. Но другим результатом той памятной авантюрной вылазки для меня стало непростое решение «завязать» с горными охотами по причине возраста, здоровья и никудышней спортивной подготовки, чтобы не создавать трудностей друзьям из-за своего неуклюже медленного передвижения. Поэтому я не оказался с ними ни в Таджикистане, ни в Пакистане, ни в Гималаях, ребята успешно отохотились на марко-поло и мархуров без меня. Конечно, в этой команде мы продолжали промышлять дичь в лесах, степях и на воде, где все участники чувствуют себя в равных условиях, не требующих испытаний на предельную выносливость. Но зуд охотничий не истребить, сердце всегда надеется на чудо. Стоило за эти несколько лет сначала пару раз съездить в Горный Алтай, потом на прибрежную Камчатку, и забылись «искры» и «черные круги» в замутненных глазах, выпрыгивающее из груди сердце, непослушные ноги, взрывающаяся изнутри голова. Я хозяин своему слову: сам дал, сам могу и взять обратно, когда друзья уговорили таки меня спустя годы попробовать еще раз, апеллируя к тому, что теперь устроители предоставят в наше распоряжение верховых лошадей, существенно помогающих, по меньшей мере в преодолении самых тяжелых участков маршрута, и фактически камчатские горы приблизятся по уровню сложности к алтайским. Последнюю «точку над i» в моем решении еще раз испытать судьбу поставил выбор в качестве аутфиттера Константина К., профессионализм которого вместе с Вадимом Н. и остальной командой оставил после прошлогодней поездки самые восторженные впечатления.

Стасик возвращается неожиданно быстро и пригнувшись. Оказывается, охотничья Фортуна не всегда повернута к нашему брату кормовой частью. Очевидно, те бараны, которых уже третий час мониторит Вадим, — другое стадо, пришедшее ночью, а разведанное нами вчера – не ушло за ущелье, как подумалось вначале, а лишь слегка сместилось, и к нему подойти гораздо легче, чем делая обходной марш-бросок в 12-15 км с риском выплюнуть собственное сердце. Но до этих тоже все-таки еще надо добраться. Прямо по гребню нельзя, сразу срисуют. Только в полгоры с подветренной стороны, а тут осыпь, как в каменоломне. Наконец, попутно навернувшись на скользкой от тумана глыбе, больно ушибив коленку и получив собственным карабином с размаху по затылку, подбираюсь к краю. Вернее, это не край, а пологий изгиб горы перед седловиной, в которой пасутся наши подопечные. С каждым сантиметром взгляду открывается все большая площадь, покрытая редкой травкой. Наконец вижу не менее четырех более-менее взрослых особи, один из которых явно выделяется своими рогами. Вадим объявляет 220 м, но есть возможность подползти еще поближе, ветер благоприятствует, да и вверх они не смотрят, если не делать резких движений. Ползем вначале с тезкой, потом он передает мне мой рюкзачок для использования в качестве упора, и последние метры я преодолеваю в одиночестве. За изгибом поверхности, возможно, есть еще трофеи, но я решаю не рисковать, открывшихся мне четверых пасущихся вполне достаточно. Цевье на рюкзачке, надо отдышаться, и приступаю к прицеливанию. До крайнего животного чуть более 100 м, но мне нужен второй из четверки, стоящей почти в ряд. В голове крутится мысль о коррекции в зависимости от ветра, дующего довольно сильно справа налево. Угол цели около 30 градусов. Наконец снимаю с предохранителя и жму на курок, в ожидании, что рогач завалится на месте. Вопреки этому, вся группа после выстрела срывается и, вертя головами, неспешно уходит вправо, на ветер, скрываясь за изгибом рельефа. Дождавшись, пока исчезнет последний, Вадим почти орет: «Скорее, пошли, бегом!», и я, бросив все, кроме карабина, бегу обратно к нему вверх, задыхаясь на ходу и наблюдая противную чернеющую пелену перед глазами. Мы огибаем нашу макушку на четверть и начинаем спускаться, когда кто-то замечает баранов, спокойно идущих по небольшой впадине. Залегаем на террасе, и я, за неимением опять бинокля, снова прикладываюсь к окуляру прицела. На открытом пространстве не видно ни подранка, ни доходящего животного, неужели промах? Антон шепчет в ухо: «Ты почему, чудила, не подполз еще ближе, у тебя пуля фонтанчиком чиркнула по склону в момент выстрела?!». Неужели такая глупость, как не учтенная высота постановки прицела над стволом, свела на «нет» работу всей команды? Обидно и досадно. Между тем, вижу, как, проходя напротив углубления в бруствере, каждый из четвероногих по очереди показывается примерно до середины корпуса. Дистанция около 160 м, и тут я замечаю «своего». Других мыслей нет, ловлю в перекрестие то место, где обрез скалы открывает его лопатку, и второй выстрел отдается эхом в котловине. Вадим орет: «Зачем, они бы все вышли!», но поздно, вся группа скрывается в распадке и целиком оказывается на открытом пространстве только уже за 400 м. Мы бежим, опять огибая скалу, чтобы, перевалив за очередной гребень, успеть перехватить баранов за ним. Но дистанция уже заведомо более 600 м, и мои пули только выбивают пыль, не попадая в нужную цель, успокоиться уже не удается, и Вадим дает команду задробить стрельбу.

Поначалу складывалось впечатление, что все повторяется, как в «Дне сурка». В серебристом авиалайнере нас опять четверо: основной костяк экспедиции в  виде Антона Р. и Артема Б., я в качестве «инвалидной команды» и стремительно обходящий старших по своим охотничьим и рыбацким успехам 18-летний племянник Артема – Никита Д., пришедший на смену четвертому члену команды. Гостеприимный Пертопавловск с полюбившейся гостиницей «БелКамТур» в Паратунке, где наизусть знакомы все деликатесы, манил, звал и дождался. И даже подозрительно быстро, по графику, состоялся на утро вылет в Палану, в которой предстояла встреча с принимающей стороной. Правда, в связи со строительством новой полосы в бывшей столице Корякии, перелет туда теперь проходил в два этапа: сначала на традиционном АН-26 до Тиличики, а оттуда в Палану уже только вертолетом. Но то, что весь перелет по прибытии случился против обыкновения без срывов и типичных задержек из-за погоды, навевало на грустные мысли относительно предстоящих затруднений во время охоты и, особенно, по возвращении назад. Ведь это Камчатка, где несколько погожих дней, как правило, сменяют недели дождей со снегом и штормовым ветром, перемежающимся молочным туманом, в котором местная авиация летать не в состоянии. Поселив нас в единственной паланской гостинице, Костя сделал очень важный ход: посадил всех в «крузак» и повез на окраину города… фотографировать медведей. Прямо за огородами кто-то вывалил пару дней назад кучу рыбьих голов, и теперь, прямо средь бела дня, с одной точки можно наблюдать сразу до десятка топтыгиных разного возраста, пола и размеров, от малых до средних. Хотя, отпечатки следов попадаются и весьма приличные. Здесь своя иерархия, очередность посещений соблюдается строго «по понятиям», в сомнительных случаях косолапые «договариваются» между собой с разной степенью дружелюбия, младшие смиренно ждут. Говорят, некий предприимчивый местный бизнесмен даже дает рекламу, завлекая незадачливых московских охотников на легкую охоту, как в зоопарке. Это не Кировская область, где лохматый не даст себя заметить, тут не пуганный зверь неохотно уступает дорогу метров с 20-50, даже на технике. Костя все правильно рассчитал, дав нам «выпустить пар» сначала с фотоаппаратами, без оружия. Согласно намеченному плану, перед охотой необходимо пройти акклиматизацию, сдвинув биочасы в голове на 8-часовую разницу. Поэтому назавтра, погрузившись в две лодки, выдвинулись на морскую рыбалку. Неплохо брал наживку средний палтус и камбала, досаждал бычок, но стало подниматься волнение и к обеду решили ретироваться. Свежепойманный жареный палтус – это, я вам скажу, что-то!

Заброска на ГТТ, предпринятая на другой день, имеет свои «плюсы» и «минусы» в сравнении с «вертушкой», нартами и лодкой, кои способы мы уже испробовали ранее. Тягач идет с лязганием и грохотом, которые трудно без привычки перенести внутри, поэтому, пока позволяет погода, все стремятся ехать «на броне». Это холодно, мокро и тряско, есть опасность в любой момент слететь вниз или потерять головной убор, но во всяком случае есть, чем дышать, а самое главное, можно вдоволь любоваться красотами природы. Так, на броне, мы проехали весь первый день и, заночевав на промежуточной стационарной охотничьей базе, весь следующий. К слову сказать, база оказалась весьма комфортабельной, со щитовыми домиками, камином в кают-компании, и даже довольно приличной баней, имеющей раздельные парилку и помывочную. Принявшись считать увиденных за время следования медведей, мы сбились после третьего десятка. Пошла черника, и сластены активно кормились весь день напропалую, дожидаясь сумерек, когда они смещаются ближе к рекам, где уже потихоньку пошел на нерест лосось. Некоторые подпускают совсем вплотную, а один мясоед так увлекся лакомством из своего убитого собрата, что обратил на гусеничного монстра внимание только когда осталось метров 20, чтобы на него наехать. Завораживающие названия сопок «БайдарА» (с ударением на последний слог, по-корякски означает перевернутую лодку), «Вороний глаз» и другие. Кедровый стланик начинает давать шишку, неожиданно мягкую и смолистую на вкус в недозрелом виде. Но вот наконец и место, выбранное под базовый лагерь, ставим палатки и ждем обещанных лошадей. Кстати, одна из кобыл пару дней назад умудрилась ожеребиться, девочку так и окрестили «База» в честь этого события. Черная, как смоль (это при почти белых папаше и мамаше!), она забавляла нас всю дорогу своими детскими выкрутасами. Здесь тоже ставят баню, только палатку. Но не такую, как в прошлый раз весной, использовав обычный брезентовый тент и буржуйку, а настоящую фабричную, с многослойными стенами и потолком, складными полками, печкой под речные камни и подрезиненными дверями между помещениями и на улицу. Только вместо купели – ближайшая речка! Нам с Антоном попользоваться ей получилось только по возвращении, поскольку на рассвете мы ушли верхом со своей группой проводников, а Артем с Никитой имели возможность принимать удовольствие хоть ежедневно. Верховой переход не оказался слишком тривиальным, разок даже блуданули в молочном тумане на перевале. А уж к его завершению натруженные с отвычки мышцы ног отказывались повиноваться после 12-часового маршрута. Забавная База то поначалу резвилась и взбрыкивала, то, подустав, демонстративно валилась на живот у всех на виду, надеясь разжалобить и устроить дополнительный отдых, то пыталась остановить мать, забегая вперед и останавливаясь прямо у нее перед грудью на полном ходу. Но, почувствовав наконец знакомый костровой дымок, последние пару километров все пошли рысью без всякого стимулирования.

Наш лагерь выглядел прозаичнее: гостевая палатка для нас с Антоном, да старая большая для егерей, совмещающая так же функции столовой. Был еще и бревенчатый крошечный сруб, используемый в качестве склада продовольствия, защищенного от собак и, в каких-то пределах, от косолапых гостей. Здесь когда-то был зарыт кабель, соединявший населенные пункты до изобретения спутниковой и сотовой связи, а в таких избушках монтировались переходные барабаны с кабелем. Но времена прошли, провода стали не нужны, а домики теперь используют охотники под свои лабазы или коптильни. Позавтракав, утром следующего по прибытии дня мы и выдвинулись на первую охоту. Подъем состоялся почти непосредственно из лагеря, на гору, у подножия которой он и располагался. Предварительно проведенная разведка говорила о наличии баранов прямо на оборотной стороне гряды. Тут я подох в первый раз, живо вспомнив свое легкомысленно отмененное решение об отказе от горных охот, и все связанные с этим решением ощущения. Но так или иначе, мы вскарабкались. Баранов через какое-то время нашли, но это было одно стадо с несколькими трофейными самцами. Тут главной ошибкой явилась попытка «второй раз войти в одну воду», воссоздав подвиг залпового огня, пусть не вчетвером, но вдвоем с Антоном. Вместо того, чтобы разыграть между собой право первого выстрела, понадеялись на чудо, которое, как известно, не повторяется. Между нами в этот раз не было голосового контакта о готовности, мой дальномер оказался у Антона, а информация о дистанции ведения огня через «испорченный телефон» дошла искаженной. В результате оба промазали. Антон, более молодой и спортивный, — нашел в себе силы после этого преследовать стадо и таки в итоге трудового дня добыть из него трофей, мне же уготовано было лишь пустое возвращение в лагерь. Во всяком случае, мясо от первого барана пошло на котел и удачно внесло разнообразие в меню. Вернувшись домой уже затемно, мой компаньон посвятил следующий день релаксации, мне же предстоял второй подход. На этот раз поиск проходил в другом конце долины, куда последовали верхом. На первом этапе восхождения у коня лопнула подпруга и я чудом не расшибся. Поэтому дальше пришлось карабкаться своими силами. Все сделали по правилам, но баран лежал на солнышке через расселину от нас. Дистанция составляла ровно 500 м, а обойти можно было только потратив весь день. Я принял может быть и не совсем правильное решение, но в моем случае единственно возможное: стрелять. Хорошо вложившись с жесткого упора, тем не менее, я обнизил сантиметров на 30, и 5 раз не попал потом по уходящему зверю. Таким образом, вторая попытка тоже завершилась неудачей.

Весь следующий день решено было посвятить разведке гор по другую сторону от лагеря. Искомую добычу нашли, и вот теперь, вымотавшись до изнеможения, я промазал из-за пустяковой случайности. С учетом акклиматизации, трехдневного пути по суху (и столько же на возвращение), возможной задержки перелета из-за непогоды, и пожеланий по возможности добыть еще и медведей, времени остается в обрез. Да и не в состоянии я буду завтра взбираться куда бы то ни было, даже при желании, выдохся. К тому же сдох спутниковый телефон у Вадима, неизвестно, ждет ли нас на основной базе тягач, или его отправили назад, в Палану. Так что решено трогать в обратный путь. Я не трофейщик, для меня наивысшую ценность составляет сам процесс охоты, и процесс, несомненно, вполне состоялся, хотя и жаль, конечно, что без добычи. База за эти дни заметно подросла и окрепла. Маршрут на этот раз выбрали иной, чем по пути сюда, покруче, но более короткий. Местами приходилось спешиваться, ведя коней в поводу, на крутых спусках. И все равно Антон в какой-то момент упал с седла, приземлившись спиной на камень в ручье. Спина выдержала, чего не скажешь о его любимом «блазере», безвозвратно сломавшем затвор, с запертым в стволе патроном, и кронштейн прицела. Все хорошо, что хорошо кончается. Но вот уже и базовый лагерь. Как и предполагалось, ГТТ пришлось вызывать из города заново. А пока – есть возможность собрать и обработать «золотой корень», всласть попариться и поделиться рассказами с товарищами. Оказывается, ребята успешно отстрелялись непосредственно недалеко от лагеря, не испытывая наших с Антоном лишений. У Артема прекрасный баран и рекордный медведь. Правда, рыба вблизи лагеря не клюет, приходится уходить за пару километров. Зато по дороге обратно мы все отвели душу на рыбалке: голец, горбуша и другие лососевые охотно брали блесну. А кормящиеся на другом берегу речки некрупные мишки вносили свой колорит в сцену. Больших мы с Антоном тоже добыли. Я своего заметил прямо с брони, метров за 500. Зверь пасся на чернике, идя таким ходом, что приходилось бежать, чтобы не отстать. Первый выстрел сделал метров со 120, и, очевидно, попал не очень удачно, либо 300 WinMag работает недостаточно эффективно по камчатскому исполину, в отличии от 375 H&H. Пришлось отстрелять по бегущему косолапому почти все оставшиеся патроны, пока остановил его, перебив позвоночник. Но и тогда он нашел в себе силы ворочать головой, пока последняя пуля не поставила окончательную точку.

Погода, действительно, под конец устроила нам фортеля. Палана встречала переполненной единственной гостиницей, дождем и туманом. Костя определил на постой в свою запасную квартиру и занялся организацией нашего вызволения. Параллельно подняли свои резервные знакомства и Антон с Артемом, благо телефон в городе худо-бедно, все же работает. В итоге, через пару дней, мы грузились на борт вертолета строительной компании, отправляющегося в противоположную сторону, в Эссо. В Эссо погода давала летчикам «добро», а другой замечательной стороной этого населенного пункта является то, что он один из немногих, соединенных с Петропавловском автомобильной дорогой. Наземная техника, как известно, ходит в любых погодных условиях, хотя это и занимает значительно больше времени. Там, переночевав в уютной частной гостинице, мы загрузили хотулями микроавтобус и тронулись. По пути посетили удивительный дом-музей интересного человека, известного уже не только на Камчатке. Геннадий Викторович живет в поставленном у себя во дворе чуме, весь дом определив под экспонаты оружия, ножей и охотничьих трофеев. Фотографировать внутри не разрешает, говорит, что некий американец предлагал за его коллекцию миллион долларов, но абориген не согласился расстаться с собранием всей своей жизни. Так или иначе, все кончается, кончилась и наша дорога, вместе с нашей охотой. Большие самолеты из Петропавловска летают практически всепогодно, перенеся билеты на новые даты, вылетели домой и мы. Что Камчатка? Камчатка – вот она. Очевидно, она ждет и манит нас снова и снова. Пока есть силы. Конечно, понятно, что с горами я теперь завязал уже окончательно, но есть еще много других интересных охот. Пока не перевелись здесь медведи, ой, как не перевелись. Да и за мифической птицей гусем можно когда-то попробовать. Да мало ли что… Удивительнейший край, без змей, клещей и прочей нечисти. Одна охота закончилась, — и да здравствует новая охота! Ни пуха, ни пера!

Вадим Семашев, Палана, август 2014